Об отличиях развития банковской системы России и Беларуси, опасности тотального наступления эры IT и выборе банка рассказывает Владимир БИРЮК, директор Группы компаний «Столица», доцент Высшей школы финансов и менеджмента, эксперт-практик и консультант по финансам в банковской сфере.

Белорусский республиканский банк Госбанка СССР не спешил с кардинальными переменами

— Владимир Григорьевич, вы стажировались в Центральном Банке Японии, работали c крупнейшим швейцарским финансовым холдингом United Bank of Switzerland (Объеденный банк Швейцарии) в Цюрихе. Кажется, вы успели пройти обучение и посотрудничать с крупнейшими банками по всему миру?

Мне посчастливилось поработать, наверное, не с одной сотней крупных мировых банков. Долгое время я работал в Москве, исполнял функции представителя Белорусского республиканского банка Госбанка СССР, выступал экспертом по экономическим и структурным реформам при Правительстве Российской Федерации, участвовал в развитии финансового рынка и организации межбанковской валютной биржи. Много еще всего было…даже был награжден Специальной медалью Министерства финансов и Центрального банка России "За вклад в развитие Фондового рынка Российской Федерации".

— То есть ГК «Столица» это закономерный результат вашей деятельности как финансового консультанта?

Мне давно хотелось создать какой-то институт, где я могу выступать не собственником, а скорее администратором или координатором. Такая практика очень распространена за границей. Так, в 1989 г. в Москве сформировалась Группа компаний «Столица» с функциями экспертизы, стратегии развития бизнеса, консалтинга в международном формате. После моего возвращения в Минск компания была перерегистрирована в Беларуси.

— В начале 90-х гг. банковская система Беларуси сильно отличалась от Российской?

Дело в том, что тогда еще ни у кого не было четкого понимания по какому пути двигаться. В России все преобразования прошли просто моментальными темпами. Они были настолько ошеломительные, что многие оказались к ним просто не готовы. Случалось, что я привозил документы руководителям, и они просто недоумевали, как воспринимать эти изменения. Никто толком не понимал, как такое вообще возможно.

— А в Беларуси?

Госбанк Беларуси не спешил с кардинальными переменами. Это было связано во многом и с нехваткой опыта, и неопределенностью общего курса. В Россию хлынули международные институты, это был новый для них рынок с большими перспективами. Беларусь оставалась пока еще в тени. Я решил, что в подобной обстановке полученные мною знания и опыт могут оказаться полезны.

— Но какие-то свои цели вы преследовали?

Цели были так же размыты, как и общая ситуация. Тогда много открывалось возможностей для предпринимательства. В принципе я мог создать какую-то частную структуру, но сказалась советская ментальность. Она останавливала меня и призывала не спешить с частными инициативами, а все-таки поддерживать государственные программы. Поэтому я старался быть ближе к регулятору, не бросаясь в коммерцию.

Позиция последней секунды, последнего вагона — только так я могу быть уверен, что банк решит мой вопрос

— Вы работали с мировыми банками. И тут вам пришлось выбирать банк для обслуживания в Беларуси. Что повлияло на выбор?

Вы знаете, это все очень персонально. Возможно, изначально свою роль сыграло территориальное расположение. Мой выбор остановился на Технобанке. Но поработав с ним, я понял, что он обладает очень важным качеством — удовлетворять требования клиентов, вскакивающих в последний вагон. Это редкость! Так получалось, что нужные операции мне приходилось совершать в последние минуты до закрытия, когда возможность их проведения уже вот-вот завершится. При этом мои запросы всегда нестандартны, всегда формируются в последний момент. И все же банк находит возможность выполнить мои пожелания. Это очень ценно, когда банк как бы это…

— Идет навстречу.

Да-да. Именно. Идет навстречу. Вот, наверное, поэтому он у меня так в душе. Я остаюсь достаточно консервативным человеком. Простые человеческие связи играют огромную роль. Поэтому личная коммуникация и взаимопонимание так важны. Мне необходимо, чтобы сохранялась позиция «последней секунды, последнего вагона», только так я могу быть уверен, что банк решит мой вопрос.

Если техника подведет — спасти ситуацию могут только люди

— Вы говорите, что любите приходить в банк лично. Но многие относятся к этому иначе. Считаете, что банк должен быть «другом» или все же сугубо профессиональным институтом?

Могу сказать, что огромную роль здесь играет среда и культура страны. В иностранных банках, где огромный поток людей, внимание к клиенту только профессиональное. В региональных и провинциальных банках отношение уже более личное. Здесь является нормой начать с кофе и отвлеченной беседы, прежде чем перейти к делам.

Я всегда говорю о важности налаживания партнерства. Во время встреч или бизнес-семинаров я вижу огромную разницу в философии банкира и человека, далекого от финансов. Банки долгое время выступали как единственные эксперты, монополисты мира финансов. Но теперь у людей появилось стремление самим знать и разбираться во многих вопросах, делиться между собой. Если банки примут этот факт, то это станет тем самым ключом, с помощью которого можно удержать и наладить доверие. Даже я очень много нового узнаю от своих студентов, когда преподаю в Высшей школе финансов и менеджмента (факультет Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ. — Прим.). Они постоянно снабжают меня порциями интересной и нестандартной информации об оздоровлении, консолидации банковского сектора.

Нельзя также сбрасывать со счетов и развитие IT-технологий. Они частично забирают транзакции, ранее доступные только через банки. Поэтому, я считаю, банкам необходимо умерить свои амбиции и начать конструктивный партнерский диалог с клиентом. Стать если не другом, то надежным партнером, который крепко пожимает руку и за вежливой беседой профессионально решает вопрос.

— Вы упомянули IT. Сейчас ходит много разговоров, что разработки в сфере IT могут вовсе вытеснить банки. Это реально?

Тенденции таковы, что люди все больше привыкают пользоваться онлайн- услугами. Я и сам многое делаю через приложение Технобанка в телефоне: оплачиваю коммунальные услуги и т.д. Посмотрите даже на сферу образования — оно становится все более компьютеризированным, медленно, но все же вытесняя традиционное. Дети с раннего возраста открывают для себя возможности интернета. Не удивлюсь, если со временем онлайн станет полностью доминировать.

— Что в таком случае делать традиционным банкам?

Необходимо консолидироваться и вводить новые сервисы. Банки уже сейчас активно внедряют в свой штат программистов с обязанностями, которые ранее были актуальны только в узкой IT сфере. Но даже ведущие иностранные банки признают, что не всегда могут успеть за прогрессом, настолько быстрыми темпами все происходит.

Однако, в полном погружении и доверии к электронным технологиям тоже есть свои риски. Никто не может быть застрахован от сбоев. Банковская система кардинально изменилась за последнее десятилетие и во многом соответствует международным требованиям, однако мировые кризисы и финансовые технологии бросают нашим банкам серьезные вызовы. Главный из них эра цифровой экономики и запросы новых поколений. Этому придется следовать большинству банков и их клиентов.

— Как это произошло в России. Где у тысяч людей перестали работать карточки после случайного повреждения одного кабеля.

Да. Рисков становится все больше. Поэтому не стоит торопиться и хоронить традиционный банкинг. Люди тоже не могут так быстро эволюционировать. Здесь от банков требуется умение соблюдать баланс. Трансформировать, разрабатывать, внедрять новое программное обеспечение, но и помнить, что если техника подведет — спасти ситуацию могут только люди.

Вспомните мировой финансовый кризис 2008 года. Каких только электронных и компьютерных моделей по оценке различных рисков не существовало на тот момент! А потом: «Бух!», — и ни одна из них не сработала, не предусмотрела, не спрогнозировала последствия. Опасно быть слишком торопливым. И банки должны очень тщательно относиться к подготовке своих кадров. Идеально, когда специалист постоянно держит одну руку на пульсе, а другой пользуется созданными ему в помощь электронными системами. Но, в конечном итоге, все замыкается на человеке. Вот почему в банк я уже много лет предпочитаю приходить лично, хотя, конечно, у меня есть все коды и доступы к интернет-кабинетам.

Встряски в экономике заставляют людей быть более внимательными

— Вы много преподаете, и в разговоре мы уже несколько раз касались повышения финансовой грамотности населения. Насколько это важно?

Обязательно! Крайне важно! В Беларуси последние несколько лет немало делается для этого. Встряски в экономике также заставляют людей быть более внимательными, искать выгодные и надежные вложения. Но пробелов еще много. Люди не понимают таких инструментов, как акции и облигации. Сейчас в этом виден подъем, но хотелось бы больше.

— Вы не только обслуживаетесь, но и личные сбережения также храните в банке. Это говорит о высоком доверии. За годы работы и практики были случаи, когда банк вас по-настоящему выручал?

О…Таких случаев было много. Сказываются частые командировки. Стандартная для меня ситуация: я срочно уезжаю… все бегом… а надо еще получить командировочные. Прибегаю в банк, а там уже никто не удивляется, что у меня все в последнюю минуту. Все привыкли! (улыбается)

Меня часто просят порекомендовать банк. Я всегда отвечаю, что каждый выбирает банк под свои потребности и амбиции. Мне повезло найти такой. Недавно вот в Технобанк и внука привел, оформлять карточку, пора уже и ему учиться грамотно пользоваться банковскими услугами.